Офицер свихнуться не  может. Он просто не должен свихнуться.  По идее -  не должен.       Бывают, правда, отдельные  случаи.  Помню, был такой офицер, который на  эсминце  "Грозный"  исполнял, кроме  трех  должностей  одновременно,  еще  и  должность помощника командира.       Его  год не спускали  на  берег.  Сначала  он просился, как собака  под  дверью: все ходил, скулил все, а потом затих в углу и сошел с ума.       Его сняли с борта, поместили в госпиталь,  потом еще  куда-то,  а потом  уволили по-тихому в запас.       Говорят,  когда он шел  с  корабля, он  смеялся, как  ребенок.  Бывает,  конечно, у нас  такое, но чаще всего офицер, если окружающим что-то начинает  казаться, все же дурочку валяет - это ему в запас уйти хочется, офицеру, вот  он и лепит горбатого.       Раньше  в  запас  уйти   сложно  было;  раньше  нужно  было  или   пить  беспробудно, или, как уже говорилось, лепить горбатого.       Но лепить горбатого можно только  тогда, когда у тебя способности есть,  когда талант  имеется и в  придачу,  соответствующая  физиономия, когда есть  склонность к импровизации, к театру есть склонность или там - к пантомиме...       Был у  нас такой  орел. Когда  в магазине появились детские бабочки  на  колесиках, он купил одну на пробу.       Бабочка приводилась в действие прикрепленной к ней палочкой: нужно было  идти  и  катить  перед  собой бабочку,  держась за палочку; бабочка при этом  махала крыльями.       Он водил ее на службу. Каждый день. На службу и со службы. Долго водил:  бабочка весело бежала рядом.       С того момента, как он бабочку водить стал, он онемел: все время молчал  и улыбался.       С ним пытались  говорить, беседовать, его проверяли: таскали по врачам.  А он всюду ходил с бабочкой: открывалась дверь, и к врачу сначала впархивала  бабочка, а потом уже он.       И к командиру дивизии он пошел с бабочкой, и к командующему...       Врачи пожимали плечами и говорили, что он здоров... хотя...       -  Ну-ка,  посмотрите  вот   сюда...  нет...  все   вроде...  до   носа  дотроньтесь...       Врачи пожимали плечами и не давали  ему  годности. Скоро его  уволили в  запас.  На пенсию ему хватило. До вагона его провожал заместитель  командира  по политической  части:  случай  был исключительно  тяжелый. Зам даже  помог  донести кое-что из вещей.       Верная бабочка бежала  рядом, порхая под ногами прохожих и уворачиваясь  от чемоданов. Перед вагоном она взмахнула крыльями в последний раз: он вошел  в вагон, а ее, неразлучную, оставил на перроне. Зам увидел и вспотел.       - Вадим Сергеич! - закричал зам, подхватив бабочку: как бы там в вагоне  без  бабочки что-нибудь не случилось; выбросится еще на ходу - не отпишешься  потом.  -  Вадим  Сергеич!  - зам  даже  задохнулся.  -  Бабочку...  бабочку  забыли... - суетился зам, пытаясь найти дверь вагона и в нее попасть.       - Не надо, -  услышал  он  голос свыше,  поднял  голову  и  увидел его,  спокойного, в окне,  -  не надо,  - он смотрел на  зама чудесными глазами, -  оставь ее себе, дорогой, я поводил, теперь ты поводи, теперь твоя очередь...  - с тем и уехал, а зам с тем и остался.       Или, вернее, с той: с бабочкой...
а ещё занялся спортом и хочу знать упражнения на спину на улице и всё что связано с развитием спины